Первые неприятности начались, когда оказалось, что до границы чапать еще трое суток и все эти трое суток нельзя грабить окрестных крестьян. Юридически и фактически они все под защитой своих баронов, подданых королевства Имант. Не обошлось без стычки, когда войско освободителей взялось освобождать попутную деревеньку от кур, свиней и сыра — армия хочет кушать! А то, что запасено с собой — это запас, он неприкосновенен. По грустной иронии судьбы владетельный барон, которому принадлежала попавшаяся под руку деревенька, участвовал в походе возмездия со своим отрядом и ехал рядом. Обошлось без смертоубийства, но пару бойцов оставили на излечении в той же деревне.

А потом баталия попала в засаду. Изощренные враги устроили не просто завал на дороге, это был король завалов, потому что обочины были тоже завалены, причем так, что когда по колонне начали бить из каких-то орудий, скорее всего крепостных баллист, сойти с дороги толком оказалось невозможно. Пока колонна пятилась, несколько магов бросились в атаку на завал под убийственным обстрелом и все полегли. Но видимо жертва была принесена не даром, обстрел колонны прекратился. Отправленные через лес вдоль дорог отряды тоже подверглись бесчестному нападению. В результате схваток в чаще, распавшихся на индивидуальные стычки, потеряли еще два десятка воинов. Правда и противник не досчитался не меньшего числа своих бойцов, судя по докладам. Один огневик, ринувшийся в чащу, сжег не менее десятка бандитов.

Когда поход возмездия наконец добрался до графского замка дер Долинолов, все увидели, что спасать уже некого и нечего. Замка на холме просто не было, его снесли подчистую. И это было вторым звоночком. Не мог Витор дер Прист силами одной своей дружины учинить такое. Мало того, что на такую осаду требовалась очень солидная баталия, так еще и времени куча ушла. Получается, что он совсем не боялся ответного удара дворян Иманта, наплевав на все правила ведения боевых действий. Первым звоночком была как раз та злосчастная засада, в которой баталия потеряла шестерых магов, что здорово её ослабило. Эдак повоюешь и начнешь ездить позади колонны, чтоб уцелеть при обстреле.

Графиня дер Долинола приехала на следующий день из замка вассального барона. Плакала и рассказывала, сколько они вытерпели от дьявола во плоти виконта Дорда, пытавшего наследника после захвата замка за то, что он всего лишь сражался на стенах, как подобает благородному мужчине. Изверг не посмотрел, что юноше всего пятнадцать лет, избитого и израненного его неделю держали в подвалах замка вместе с родными, и только чудом им удалось вырваться из лап Пристов и сбежать. Эти ли стенания или полное отсутствие ресурсов избавили графство от повторного освобождения. Так, без фанатизма обыскали деревню, собрали кур и пожарили на вертелах. Местные сельчане молча чесали в затылках и усиленно думали одну мысль на всех: «Кто им мешал уйти с дер Пристами?» на следующее утро после освобождения графского замка прискакали посланные бойцы с докладом, что соседние деревни тоже уже разграблены чертовыми Пристами. Бароны прониклись уважением к масштабу содеянного врагом и снова захотели догнать, отнять и поделить. Причем в первых рядах атакующих было решено гнать бойцов ранее убитых баронов. Не свои, не жалко.

Обоз было решено бросить у развалин замка и ускоренным маршем налегке догнать караван грабителей на границе или сразу за ней. Невысокие горы рассекались несколькими перевалами, но удобная дорога в соседнее королевство была именно та, по которой уходил враг. Многочисленные следы, мусор вдоль дорог и сломанные телеги говорили, что он прошел недавно, что он спешил, что добра везут реально много. И поход возмездия гнал вперед. Гнал, пока не уперся в новую баррикаду, на этот раз из камней, что не удивительно. И боевые маги по внезапно выработавшейся привычке быстренько перестроились, то есть оказались в хвосте колонны. Так что раздавшиеся громовые удары нанесли не такой большой урон, как прошлый раз. Всего десяток простых воинов выплеснул кровавые фонтанчики из-под доспехов.

А потом с боковых склонов перевала на колонну покатились камни. Не такие большие, как рисуют в своих головах дети, но достаточно тяжелые, чтоб разогнавшись и подпрыгивая долететь-доскакать до людей и лошадей. У тех, с кем пересекалась траектория булыжников не было ни одного шанса — ломались ноги, руки, ребра, плющились тела и головы… Когда через минуту шум стих, поход не досчитался еще полста бойцов, в том числе одного мага. И человек пятнадцать были всего лишь ранены, но всерьез. То есть бросить их тут означало бы медленную смерть. А давать им сопровождение — еще сильнее ослабить баталию. А самое жуткое — в этот раз они вообще не схлестнулись с противником, они его даже не увидели.

Тут же был собран военный совет, чтоб определиться с порядком дальнейших действий. Стало понятно, что на границе или сразу за ней они не догонят караван. Вторгнуться на вражескую территорию, как планировали со всеобщего молчаливого согласия, с сотней бойцов при пяти магов это совсем не то, что напасть в двести клинков и дюжину магов-боевиков. По сути, отряд ополовинился. Дурачков среди владетельных синьоров, организовавших вылазку, не было. Поэтому под тяжелые вздохи было решено поход прекратить и разъехаться по домам. Известие об этом решении вызвало высочайшее воодушевление в рядах простых воинов, разбегаться по домам в этот раз им хотелось даже больше, чем продолжать этот странный и мучительный поход.

Мы не могли слышать, о чем беседовали вожди вражеской баталии, зато мы увидели, что пакуют и готовят к отправке назад не только раненых — всё войско разворачивалось и уходило от границы. У меня даже не возникло соблазна пустить вдогонку пулю. Я ж не душегуб какой без нужды лишать жизни людей, а себя боезапаса. С другой стороны, не бывает лишних тренировок… нет, не буду бабахать в спины в этот раз. Идея с притворным отступлением мелькнула в голове и погасла — не те времена, не те люди. Да и обходить с фланга в горах — та еще тема. Во всяком случае здесь до ближайшего перевала много миль, учитывая, что до развилки возвращаться. А пустить отряд диверсантов пешочком да ползком… так пока только я воюю.

Походную колонну графа Витора мы нагнали через сутки, уже почти на подходе к замку Прист. И снова по душе как серпом по гениталиям чиркнуло — где арьергард? Кто прикрывает колонну от удара в тыл? Угу, и с воздуха не прикрыта баталия, непорядок. Пристроил своих ехать в двух сотнях шагов сзади, так и пыли поменьше, и это самое тыловое охранение теперь есть. Сам пустил коня в галоп, обгоняя колонну. Меня замечали, узнавали, сторонились вправо, давая дорогу.

— Приветствую, отец!

— О! Дорд уже догнал! Как там у нас? — граф ткнул большим пальцем себе за плечо.

— Если коротко, то всё хорошо, можно не спешить.

— Отличная новость, не сомневался в тебе! А если подробнее?

— Собрали пару сотен воинов при дюжине баннеров, назвали «поход возмездия». Как половину потеряли, плюнули и повернули назад.

— Половину? Ого, раньше бы не поверил, что с десятком можно такую баталию уполовинить.

— А сейчас?

— Тому, кто с десятком замок может взять, такое по плечу, не сомневаюсь. И что, без трофеев совсем? — а сам смотрит с издевкой.

— С трофеями не задалось. И вообще, жадность вредит здоровью. Из-за неё проклятой двоих потерял.

— Переживаешь?

— Нет, дураки оказались. Зачем мне дураки?

— Ха-ха-ха! Молодец, растешь! У тебя конь свежий?

— Угу.

— Рванули тогда вперед! Чего нам плестись, уже сами дойдут!

И мы сорвались в галоп. Только сейчас я понял, как Витор был напряжен, как тяжело ему давалась эта внешняя уверенность и спокойствие. Вот и нахлестывал свою каурую кобылу, чья шерсть горела огнем на летнем солнце. Кстати, весьма редкий окрас для породистой лошади, видать очень сильный ген в крови, раз столько поколений пронесли его от диких предков. Блин, о чем думаю — о мастях лошадей! А скоро начну задумываться о погоде и видах на урожай, женюсь, буду лапшу повару заказывать на ужин. Или меня тоже отпустило, тоже разжало пружину нервов? Столько крови, столько боли и трудов, смерти врагов и соратников, не к этому меня готовила жизнь.